Трахнул бабушку в попу

От семьи на дни рождения бабушки в деревню почему-то попадал только я. Родители вечно то были заняты, то делали вид, что они заняты – не отказываясь от старухи совсем, старались не приезжать на дни рождения. Я этого не понимал, и обязательно старался вырваться из города на бабулин праздник.
Так случилось и на этот раз – родители не поддержали мой порыв, и я сидел один в окружении бабули и двоих ее подруг. Было, конечно, скучновато, ведь что я, двадцатилетний студент, мог рассказать компании деревенских пенсионерок? Они же имели достаточно общих тем, чтобы поддерживать разговор между собой, а я слушал вполуха, потому что их темы меня интересовали мало. А может, мое сниженное внимание было обусловлено тем, что именинница угощала гостей, включая и меня, фирменной клубничной настойкой – она пьется очень легко и кажется компотиком, но на самом деле в ней не меньше тридцати градусов.
Подруги именинницы засобирались домой, а бабушка принялась уговаривать их, чтобы побыли еще немного. Те не согласились, и хозяйка даже не стала их провожать – видимо, они так часто ходят друг к другу в гости, что даже не чувствуют себя в гостях. Вместо этого бабуля насела на меня – дескать, ну давай хоть с тобой еще посидим, ведь нельзя так рано заканчивать праздник, да и вообще, так редко видимся, почти не общаемся.
Мы выпили еще по три рюмки, и я уже начал было задумываться о том, что надо бы завязывать с выпивкой. Та же мысль, видно, пришла в голову и бабуле – она заявила, что отправляется спать, а со стола уберет завтра. При попытке встать она, однако, чуть не упала, и я понял, что бабушка сильно пьяна – сама она до кровати точно не доберется. Сам на неуверенных ногах, я вызвался проводить ее в спальню.
Кое-как, пошатываясь и врезаясь в дверные косяки, мы добрели до спальни старухи. Там я посадил ее на кровать, а она завалилась на бок. Я поднял ноги бабушки на кровать, и она перевернулась на живот. Я уже собрался уходить, но тут старуха попросила укрыть ее одеялом, которое лежит в ногах. Взяв одеяло, чтобы накрыть бабушку, я наклонился над ней – и тут, в самый неподходящий момент, ноги меня подвели, и я плюхнулся сверху.
К счастью, я успел вытянуть руки вперед, а сзади остался определенный упор на ноги, потому я привалил старуху не всем весом. И все-таки она охнула от моего веса, да и я сам понимал: надо как можно скорее слезать. Но слезать у меня никак не получалось: я и извивался, и опирался на локти, но ноги мои потеряли пол, а на край топчана я очень ненадежно опирался примерно серединой бедер. Получалось, что я беспомощно тыкался руками и тазом в поисках какой-нибудь опоры, и повезло еще, что упал бабуле на задницу – мне было хоть относительно мягко. Сама же она, извиваясь, пыталась выползти из-под меня, но у нее тоже ничего не получалось.
Тем временем я понял, почему мне так мягко в паху, и в первый момент мне стало очень стыдно и неловко. Однако пьяные люди сильно долго от стыда не страдают, а у меня, прыщавого студента, секс был только по очень большим праздникам, так что мысль о том, что я тыкаюсь членом в чью-то задницу, быстро спровоцировала эрекцию. Какие-либо моральные аспекты подобной ситуации отошли на второй план, и я в какой-то момент понял: я уже особо не пытаюсь встать, а, скорее, трусь о бабушкину задницу эрегированным пенисом.
Будь я трезвым, я бы никогда ничего подобного даже не подумал, но в пьяную голову пришла вот какая мысль: старушка-то в хлам пьяна, а я, страдающий от вечного недотраха, уже трусь членом о ее задницу. Так, может, это мой шанс…? И тут же следующая «здравая» мысль: бабушка – в платье, а значит, я смогу его задрать, получив возможность тереться не о ткань, а о кожу. И еще одна, чрезвычайно смелая: если трахнуть попку, то и не страшно, что у меня нет презерватива. А еще это будет мой первый незащищенный секс!
Я вдруг осознал, что начал действовать еще до того, как закончил думать свои похабные мысли. Бабушкино платье задралось руками, якобы ищущими лучшую опору. Что интересно, опору я действительно нашел, и благодаря этому смог освободить одну руку, чтобы спустить шорты вместе с трусами. Я почувствовал, что ощущения члена стали намного приятнее – теперь он прикасался к коже. Но, попробовав потереться, я снова ощутил ткань, да еще и с простроченными швами. Точно, бабуля же все еще в трусах!
Снимать их до конца, пребывая в моей позе, выглядело практически нереальной задачей, и я решил просто стянуть их настолько далеко, насколько возможно. В конце концов, мне же не надо, чтобы старуха раздвигала ноги, главное – просто оголить зад. Потому я изловчился и одной рукой стянул старушечьи трусы как можно дальше вниз.
Попробовав тереться снова, я почувствовал, что мой член уходит куда-то слишком далеко вниз, и там весьма влажно. Ощущение оказалось довольно приятным, но я понял, что это пизденка, а мне туда соваться не стоит. Оперевшись на левую руку, правой я нащупал свой ствол и стал водить им по бабкиной промежности, надавливая и пытаясь понять, где же анус. В одном месте, как мне показалось, ткани поддались, и я понял – сюда.
Комнату разорвал громкий старушечий крик. В последние минуты я даже не задумывался о том, чувствует ли бабка, что происходит, понимает ли, к чему все идет. Вообще, конечно, должна бы – она же была в себе, когда собиралась идти спать, и даже пыталась из-под меня вылезти. Но до этого момента я как-то не слышал возражений, а сейчас мне уже было все равно – мою головку плотно обхватила бабкина прямая кишка, и от этого член готов был взорваться. Вместо того, чтобы отпустить бабулю, я интенсивно заерзал.
Она вопила довольно громко, а я терзал ее жопу, наслаждаясь новыми ощущениями. Наслаждаться пришлось недолго – я даже не представлял, насколько заводит анальный секс, и кончил буквально через минуту. Оргазм был фантастически ярким – член, и без того большой, старался вздыбиться еще больше, тугой анус не позволял ему увеличиваться, и мне хотелось, чтобы эта борьба человеческих тканей не прекращалась никогда.
Кое-как натянув шорты, я добрался до своей комнаты и улегся спать, не раздеваясь. Проснувшись, я был уверен, что это очень, очень странный сон, и даже проверил трусы – но поллюции, как ни странно, не произошло. За завтраком все происходило как обычно, только бабка внезапно задала вопрос о том, не заходили ли вчера вечером к нам кто-нибудь из соседей после того, как она ушла спать. Я ответил, что никого не видел.
- Странно, - сказала бабуля, - мне казалось, я слышала в доме какой-то мужской голос.